Большереченские журналисты обвиняют фигуранта дела о взяточничестве в давлении на СМИ, а правоохранителей - в бездействии.
Главный редактор выходящей в Большеречье газеты «Наша иртышская правда » Евгения Острая рассказала БК55 подробности о противостоянии этого СМИ и одного из местных бизнесменов Армаиса Крджоняна. Предыстория такова: директора строительной фирмы ООО «Атлантстрой » Армаиса Крджоняна сейчас судят по обвинению в даче взятки директору центра хозяйственно-экономического обеспечения в сфере образования Елене Каменской. По данным следствия, ценой откатов бизнесмен получал выгодные контракты.
«Иртышская правда », естественно, заинтересовалась резонансным для района делом и начала подробно его освещать. Подсудимому это определенно не понравилось. В распоряжении БК55 есть копия искового заявления, адресованного Крджоняном Кировскому районному суду города Омска, в котором речь идет о защите персональных данных (журналисты опубликовали фото бизнесмена, не получив его согласия).
«Моральный вред, причиненный истцу, – значится в документе, – заключается в переживаниях по поводу своей деловой репутации и достоинства, поскольку истец занимается предпринимательской деятельностью; в переживаниях по поводу сформированного приведенной публикацией в отношении его личности негативного общественного мнения; в ухудшении состояния своего здоровья, в частности, в связи с сильным стрессом ».
За пережитые «нравственные страдания» Крджонян требует с журналистов 100 тысяч рублей. Этот иск сейчас находится на рассмотрении суда, и очередное заседание состоится только 7 июля, но у ответчиков уже возникают вопросы.
– Судья ведет себя странно, – рассказывает Евгения Острая. – Очевидные вещи ей непонятны. В законах о персональных данных и о СМИ четко написано, что журналисты не обязаны брать согласие на публикацию фото, если речь идет о защите общественных интересов. Но судья спрашивает «Почему вы считаете, что здесь защищаете именно общественные интересы? » Но мы ведь освещаем уголовное дело о даче взятки бизнесменом должностному лицу!
По словам журналистки, конфликт с Крджоняном принимает не только одобренные законом формы. Имеет место, например, психологический прессинг:
– Нашему сотруднику в суде в коридоре он сказал, чтобы тот больше не появлялся, – рассказывает главред «Нашей иртышской правды ». – Мы подали в полицию заявление об угрозах, но полиция не отрегировала.
Положение осложняется тем, что редакция газеты и принадлежащая Крджоняну типография находятся в одном здании на соседних этажах: журналисты на втором, их «оппонент» – на первом.
– Сейчас он создает для нас невыносимые условия. У нас, извините, туалет общий, – так Крджонян заложил кирпичами черный ход туда. Он начал в здании строительный процесс с законопачиванием дверей и отключением общих коммуникаций.
Эти действия предпринимаются на фоне сразу двух судебных процессов – по уголовному делу против Крджоняна и его предполагаемой соучастницы и по гражданскому делу против «Нашей иртышской правды ». Чем они закончатся, пока никто не берется прогнозировать.
Это действительно сложно, поскольку большереченские полицейские видимо понятия не имеют о статье 144 УК РФ "Воспрепятствование законной профессиональной деятельности журналистов ", согласно которой упомянутому выше Крджоняну грозит от двух до пяти лет тюрьмы. А большереченскому суду и прокурорам стоит напомнить, что государство берет под защиту российских журналистов, находящихся по Закону о СМИ "при исполнении общественного долга".
БК55 будет следить за развитием событий.
Заместитель председателя омского горсовета и лидер общественной организации «Оплот» Андрей Ткачук сделал ответное заявление на возмущения омских общественников касательно письма мэру Оксане Фадиной с критикой,31.07.2019 СуперОмск
31.07.2019 ИА Омск здесь Жизнь рыжего котика с незатейливым именем Рыжик трагически оборвалась, когда уже подоспела помощь.
31.07.2019 СуперОмск
Жители многоквартирных домов в Большеречье просят районный депутатский корпус «урезонить» местных коммунальщиков. Причиной обращения стало увеличение с 1 апреля оплаты услуг ЖКХ на 67,1%. В крайнем случае большереченцы намерены обращаться за помощью к президенту Путину.
Доведенные до отчаяния повышением тарифов жители большереченских многоэтажек встали «на тропу войны» и намерены направить свое обращение к президенту России Владимиру Путину, во Всероссийских Народный фронт и в антимонопольную службу по Омской области, если вслед за главой района в помощи им откажут и районные депутаты.
«Совет старших обращается к вам от имени жильцов рабочего поселка Большеречье с наболевшими вопросами по обслуживанию и содержанию МКД, резкому повышению тарифов на 2014 год.
Жильцы поселка Большеречье три года назад заключили договор на обслуживание и содержание многоквартирных домов (МКД) с вновь организованной по инициативе главы района управляющей компанией - ООО «Большереченский ЖКС».
По мнению Совета старших МКД, на протяжении эти трех лет данная организация не в полной мере выполняла свои договорные обязательства по содержанию и обслуживанию их домов. У жильцов МКД есть претензии к уборке территорий, техосмотру инженерных внутридомовых сетей, ремонту кровли, подъездов, фасадов, подготовке домов к зиме.
В начале 2014 года обслуживающее предприятие в одностороннем порядке, минуя все полагающиеся в таких случаях процедуры обсуждения с жильцами, повысило ежемесячную плату за данную услугу на 47%.
Прокуратура Большереченского района признала такую «инициативу» незаконной и обязала предприятие для начала заручиться поддержкой жильцов. «Естественно, мы не поддержали такое повышение платы, учитывая, что фактически 11,15 рубля за квадратный метр со своих квартир мы платим только за вывоз мусора, так как никаких других работ коммунальщики не выполняют», - прокомментировал один из авторов открытого письма Василий Романчук.
По мнению большереченцев, такое «регулирование тарифов» должно было вызвать интерес у депутатов районного совета, которые бы увидели необоснованность затрат на содержание аппарата. Так, в калькуляции расходов управляющей компании указан 51 человек обслуживающего персонала на одну квартиру.
Однако приказом начальника отдела, заместителя главы Большереченского муниципального района Евгения Сандакова с 1 апреля плата составила уже 12 рублей 62 копейки за кв. метр. То есть повышение платы за услугу произошло уже на 67,1 %.
«Странно при этом слышать о том, что предприятие ООО «Большереченский ЖКК», на уставной капитал которого мы собирали всем миром по просьбе главы района, теперь выросло в неуправляемого монстра, «пожирающего» и бюджет района, и бюджет отдельно взятой семьи», - возмущаются жильцы большереченских многоэтажек.
Под открытым письмом подписались 55 жителей Большеречья.
Источник - газета «Наша иртышская правда». Большереченский район
Спецкор «Комсомолки» Владимир Ворсобин увидел, как провинциальные власти в России научились одним волшебным движением превращать ершистых журналистов в удобных и покладистых
Газета "Иртышская правда" Евгении Острой стала для чиновников кошмаром.Фото: Личная страничка героя публикации в соцсети
Изменить размер текста: A A
МАССОВОЕ «ПРОСВЕТЛЕНИЕ»
Убить человека, как утверждают реаниматологи, трудно. Природа вытаскивает своих подлых детей и с того света.
Свободу убить легче. Если верить Фрейду , большинству она не нужна. Свобода предполагает неудобную ответственность, от чего вечное искушение - дать ей другое имя - «вседозволенность», «экстремизм», «оскорбление чувств». И ее задушит сам народ, которому свобода вроде была так нужна.
А убить журналистику… Смешно. Это как наступить на муравья.
Простите, вы скоро? - привела меня в чувство корреспондентка «Нашей Иртышской правды».
Она нервно наблюдала, как я мрачно копаюсь в подшивках этого странного издания. Передо мной две газетные стопки. Слева «Иртышская правда» за прошлогодний 2016-й с зубастыми, усеянными сердитыми вопросительными знаками заголовками - «Почему сорван отопительный сезон?» или «Большие стройки за большие взятки?»
Справа - газета за 2017-й. С лучезарными «обложками»: «Лучшие из лучших» или «Огонь Праздника Севера прошел по селам».
«Иртышская правда» из городка Большеречье , как и другие газеты Омской области, волшебно изменилась за один месяц - за декабрь 2016. Тогда были уволены сразу четыре редактора местных «районок». Пресса подняла было робкий шум. Тихо зароптал о цензуре местный Союз журналистов. «Народный фронт» прошептал, что нехорошо это. Что оспорит решение в суде. Но быстро затих.
Зато районная пресса сразу все уразумела. И переменилась сама. Так меняются психи при лоботомии. Буйные становятся ласковыми. Въедливые - равнодушными.
Мне надо бежать… Вы уж извините… - корреспондентка нервно ходила по комнате. Она очень просила не упоминать ее имя. У нее дети. Где в маленьком городке работу найдешь?
Вы разве не заметили, как изменилась ваша газета? - пытаюсь уследить за выражением ее глаз.
Мне всегда было интересно - что чувствует коллега, когда вместо азартного расследования о чиновниках-взяточниках и сказочных тарифах, приходится писать «обложечный» материал, начинающийся со слов: «Все детские сады и школы района готовили поделки для любимых пап, дедушек, братьев. Именно с этого праздника начинается понимание слов «патриотизм» и «отечество»…
Тут я вспомнил, как юнцом работал в одной маленькой газете, и один из редакторов свирепо учил меня: «Хватит гнать чернуху, Володя, пора научиться писать о позитиве - как строятся заводы, благоустраиваются улицы, растут зарплаты. Дай людям надежду - будь выше критики! «Но разве так напишешь правду?» - по-детски изумился я. «Плевать. Прикажем - сделаешь. Да и потом - разве плохо писать о хорошем?» - поморщился редактор. И начал учить меня “солнечной журналистике”, но не успел - его, к сожалению, уволили…
Да и разве плохо писать о хорошем? - моя коллега из «Иртышской правды» отводит глаза. - Смотрите - какая светлая стала газета. Сколько в ней позитива. Да и областное начальство так велело... То есть (спохватываясь) советовало. Ну то есть… (мученически глядя на меня) Боже, нет у меня комментариев…
А когда-то в Большеречье работал задорный, крепкий журналистский коллектив, каким-то чудом сохранившийся в омской провинции. Возглавляла его молодой честолюбивый главред с роковой фамилией… Острая.
Середина 2016 года. До массового “просветления” газет в Омской области еще несколько месяцев.
ЗАНОЗА РАЙОННОГО МАСШТАБА
Хороших “районок” в области, кстати, было много. Но именно газета Евгении Острой стала для чиновников особым, образцово-показательным кошмаром. Еще того - советского разлива. Ведь именно в СССР советская пресса регулярно обрушивалась на нерадивых бюрократов и собственных партийных секретарей…
Приезд на завод/фабрику/стройку/район журналиста в СССР часто заканчивалось инфарктом или исключением из партии принимающей стороны. По следам журналиста азартно неслись следаки, прокуроры, чтобы через месяц отрапортовать народу «факты приведенные в газете подтвердились»… Государство (тут коммунистам 60-70-х надо отдать должное) имело мужество искать с помощью своей СОБСТВЕННОЙ прессы в себе же недостатки.
И вот в 21 веке Евгения Острая попыталась сделать тоже самое. И достигла маленького провинциального совершенства. То есть с одной стороны, газета была рыночной. Тираж вырос в четыре раза, и благодаря привлеченным рекламодателям приблизился к фантастической для провинциальных газет цели - самоокупаемости. Собирая по стране журналистские премии, в 2015 году скромная омская районка вошла в десятку лучших газет России (!).
С другой - “Иртышская правда” была занозой в мягком месте местного госапарата. Районные чиновники ждали каждый выход “Иртышской правды” с тем нескрываемым отвращением, с каким больной ждет полезную, но клизму. Им приходилось по мотивам свежего номера “Правды” проводить по понедельникам разбор полетов. Кто в районе - да разрази этих журналистов гром! - опять накосячил! И что теперь - черт побери Острую! - делать?!
Острая была слишком острой, - грустно каламбурит мэр Большереченска Александр Кох , - Писали они чистую правду, но как-то уж очень концентрированно. К примеру, несколько месяцев в городе барахлило отопление. Что-то с углем что ли напутали, не тот подвезли, и батареи были чуть теплые. Газета на радость людям измордовала чиновников так, что их даже жалко было. Они ж не враги своему городу, просто так получилось… Отопление быстро востановили, но зуб на Острую стал острее. И так из года в год…
То, что глава Большереченского района Василий Майстепанов недолюбливал Острую - понятно (любовь чиновника и журналиста - бесмысленное извращение). Но устранить «занозу» не мог. Тираж газеты на 20 тысячный городок - 6 тысяч, а значит почти в каждой большереченской семье читали «Иртышскую Правду». В редакцию шли жалобщики со всего района - кто с платежками, кто с прорванными трубами, кто из-за отмены автобуса до далекой деревни.
И еще местное начальство прекрасно понимало: в России районные газеты - единственные, кто пишет не об Украине , Сирии , Пугачевой . Только они сообщают о конкретных проблемах маленького села, заброшенной улицы уездного городка N, о котором забыли все - кроме какой-нибудь «Кукуевской правды».
Но самое обидное - газета подчинялась областной администрации, которая «районками» интересовалась мало. Управление по информационной политике по русскому обычаю оберегала лишь сакральность губернатора, а потому, туда «в деревню» лишь сонно спускала распоряжения: «считаем целесообразным, чтобы материалы, которые освещают деятельность Губернатора, анонсировались на первой полосе, а размещались не далее второй-третей».
И хотя это было прямым нарушением «Закона о СМИ», чиновникам было неведомо. А журналистам - тем более. Положено «районкам» любить губернатора. Ну и любили.
И районные главы так бы и мучились от своих борзописцев и дальше.
Да только в Управлении однажды появился очень смышленый человек.
Именно газета Евгении Острой (на фото) стала для чиновников особым, образцово-показательным кошмаром.Фото: Facebook
НЕПОНЯТЛИВЫХ ОТСЕКАЮТ КАК ГАНГРЕНУ
Вы спросите, откуда я такой красивый нарисовался, - кивнул начальник Управления по информационной политике Станислав Сумароков , автор “осветления” омской прессы. Когда-то будучи пресс-секретарем омского “Ростелекома ” он написал губернатору письмо - дескать, есть идея.
Губернатор ответил: “Ок”. Тем более, что за два десятка лет начальники этого управления сменились 12 раз.
Но тут губер не ошибся. У новичка действительно оказалась эффектная идея. Которую я сначала не понял.
Признаться, я шел на встречу с главой Управления с примитивнейшей целью - спросить, за что он уволил самых успешных омских редакторов, включая Острую... Надеялся уличить махрового цензора. Припереть к стенке. Дать бой Злу. Во имя «нашей и вашей свободы». И увешанный детским набором московских банальностей… я вдруг провалился в мир Новой Русской Журналистики.
Приехали из цеховой солидарности, - понимающе кивнул начальник управления, и вздохнул - у вас, мол, у журналистов это водится.
Упадет журналист, сломает руку - и тут же заголовки: «Наш смелый Пупкин в борьбе за свободу пожертвовал рукой!» - грустно покачал головой Сумароков, - Упадет чиновник - скажут «Так ему и надо!». Хотя наша работа так же опасна. Шаг в сторону, и к тебе бежит прокурор… (задумчиво) Много хороших чиновников в Омской области так и сидят.
Слышал, - сочувствую. - Припоминая, что даже Москва никак не может разобраться в местных чиновничьих странностях - например, на вакантное место мэра Омска этой весной не захотел баллотироваться… никто. (об этой истории ниже)
Ну вот я собрал редакторов «районок» и сказал: нельзя коллеги все рисовать черными красками, - пожал плечами Сумароков. - Я не призываю лакировать действительность, но нужно адекватно отражать деятельность власти.
Подождите, - начинаю путаться. - Что значит «адекватное отражение»?
Смотрите, - терпеливо объяснял начальник управления. - Чернуха стала трендом. Выбоина на дороге - все пишут ужас, плохо, где власть! А что власть ее в итоге заделает или уже заделала - это уже никому не интересно. Ведь что хочет простой человек? - нахмурился чиновник.
Представим - у него потек кран. Наш человек хочет, чтобы тут же пришел слесарь и починил.
Но вы тоже этого хотите!
В реальном мире это неосуществимо! - закричал вдруг Сумароков. - Слесарь придет когда-нибудь. Через четыре часа. Завтра. И он починит. Но осадочек останется - власть недоработала. А почему не доработала?! Это наследие патерналистского советского прошлого, когда государство осуществляло тотальной контроль, но взамен гарантировало 100-процентную заботу о гражданине. Когда все захотели капитализма, власть сказала «окей», но вы ребята теперь отвечаете сами за себя. А народ к этому не привык. И поток разочарования хлынул через прессу.
И вы решили поток остановить во благо государства, отрезав прессе язык - начинаю соображать.
Подождите, - улыбнулся чиновник. Он терпеливо пытался достучаться до моего разума. - Так как люди ждут от власти мгновенной реакции, она будет всегда тактически проигрывать - она не может поставить у каждого человека сантехника с ключом. Но власть в итоге выиграет обязательно - дорогу построит, стадионы, школы.
Для этого нужно время, а его - нет, - начинаю догадываться. - Вдруг местную прессу читают в Кремле, и решат - что губернатор не справляется. Значит тотальная лояльность прессы - залог стабильности и благополучия!
Глава управления кивнул. Мы теперь хорошо понимали друг друга.
Давайте будем откровенны, - предложил Сумароков. - Газеты учреждены правительством Омской области, и мы - работодатели, должны определять их политику. Да, пришлось пойти на крайние меры. Это как выбор врача - либо отсечь начавшуюся гангрену, либо пациент потеряет всю ногу. Я отсек! Другие редакторы сделали выводы и ситуация изменилась.
Тут вы поосторожнее, - советую. - Вы нарушаете закон «О печати». Учредитель не имеет права вмешиваться в политику издания.
Не знал, - удивился чиновник.
К тому же вы уволили лучших редакторов, превращая «районки» в бессмысленные листки бумаги, - вздыхаю. - Нехорошо.
Давайте выбирать точные слова, - прищурился Сумароков. - Кто их уволил? У них закончился годовой контракт. И его не продлили…
То есть контракт заключается на один год. И журналист сидит на крючке, - понял я наконец омское «ноу-хау». - Очень умно!
И никакой цензуры, - пожал плечами чиновник. - Журналистам надо привыкнуть - у людей запрос на позитив. Они хотят, чтобы слова любви к своей малой родине звучали ярче. У соседей - в Красноярске , Тюмени - тональность газет изменилась. Люди хотят видеть в прессе больше патриотизма к своему городу. Несколько раз слезно просил редакторов - давайте изменимся! Кто-то не услышал, вроде Острой… В конце концов, у меня тоже руководство есть - и оно требует определенных результатов!
ПРИСЛУГА ИЛИ КОМИССАРША?
К обезвреживанию омских «районок» власть подготовилась грамотно. Главные редактора безропотно подписали дополнения к бессрочному трудовому договору и очень глупо повисли на юридическом крючке. Теперь любого можно уволить без объяснения причин.
Первыми на выход пошли те, у кого не сложились отношения с местными администрациями. Уволить которых чиновники давно просили…
Так убрали нескольких редакторов крепких «районок». К радости Большереченского чиновничества, работы лишилась и Острая. Под «раздачу» попали и тихие редакторы, живущие с главами душа в душу. В журналистских «курилках» утверждают, что их убрали за другой смертный грех российской журналистики - невыполнение приказа. Спустили дескать на прошлых выборах грязную статью против одного из неугодных кандидатов, но редакторы «районок» печатать отказались, испугались исков. Ну, заодно «почистили» осторожных.
Журналисты, конечно, поскандалили немного. Даже в суд пошли. Я, кстати, зашел на одно из таких судебных заседаний. Которые хотели закончить по-быстрому (судя по напряженному графику адвоката), но мое появление немного смутило Фемиду . Я был единственным зрителем спектакля. Решили посидеть подольше.
Это же давление на прессу! - продекламировал защитник, и жалобно посмотрел на судью.
Они сами подписали дополнение к договору, - пожала плечами представитель администрации. - Все законно.
А если бы редактор не подписал? - интересуется адвокат.
Уволили бы сразу. Это нарушение. - краснеет чиновница.
И это не давление на прессу?! - вскричал защитник.
Все посмотрели на красавицу-прокурора. Девушка смотрела на часы.
Никакого нарушения не усматривается, - улыбаясь (дескать, ну надо же!), делает знак судье. Пора.
Выходим в коридор.
«Обыкновенная прислуга, а форсу как у комиссарши, - пишет в ответ Компайнещиков, и ставит логическую точку в этой истории.
Прислуга?! Ну, конечно! Пусть с гонором, с законами о СМИ, но прислуга. Так видят нашего брата-журналиста, чиновники. Они оплачивают работу редакций из кармана налогоплательщиков и считают газеты своей личной собственностью. И цель у этих ребят одна - за народные деньги информационно защитить себя… от народа.
Говорят, на Алтае случилась история - во время урагана сильно пострадал один городок. И редактор местной газеты поручил молодой журналистке написать, как прекрасно сработали спасатели, как люди благодарны властям. Девушка была обученная. Написала. Пришли люди к ее дому, чтоб посмотреть журналисту в глаза. Разрыдалась девушка, и уговорила редактора опубликовать другую заметку - как в городке обстоят дела на самом деле.
Ее, конечно, тут же уволили. Вместе с редактором. Вы думаете, кто-нибудь попытался их выручить?
Кстати, в Большеречье «Иртышская правда» без Евгении Острой живет хорошо. Власти предложили Следственному комитету возбудить против взбунтовавшейся “прислуги” (бывшего редактора) уголовное дело, насчитав растрату в 500 тысяч рублей.
А у «осветленной» газеты даже подрос тираж…
Может, прав Сумароков - большинству не нужна эта устарелая «журналистская правда». И не стоит нам, репортерам, так за нее сражаться. Люди хотят слова любви к Родине.
ИВАН ИВАНОВИЧ, ВАС ЗАКАЗАЛИ!
Разъезжая по стране, я часто общаюсь с губернаторами. В большинстве своем это душевные, прогрессивные, приятные люди. Российские губернаторы - опытные мастера по очарованию московских журналистов. Если их послушать - они демократы все как на подбор. Они уважают общественное мнение. Души не чают в простом человеке. Они открыты, прозрачны.
И когда ты очарованный выходишь от них, и покупаешь в киоске газету, вздрагиваешь. Местная пресса с сахарной приторностью поет, как же все у нас в городе N хорошо! Как же все у нас отлично! А будет еще лучше! Какой же у нас губернатор молодец, ай, а мэр-то какой молодец!
А потом приезжает из Москвы бригада Следственного Комитета - бац! - и губер в лучшем случае уволен, или летит в столицу в наручниках и с мешком на голове . И так я провожаю моих душевных, прогрессивных знакомых. И хочется у них спросить, например: Леонид Игоревич (экс-глава Марий Эл Маркелов ), вы зачистили свою республиканскую прессу от малейшей критики. Мне пришлось выезжать в командировку, чтобы расследовать, как ваши люди увольняли редакторов из-за публикации новогоднего поздравления от неугодных людей. Вы отправляли в психушку журналистов. Вы построили информационно-стерильный мир. Это уберегло вас от тюремных нар?
Или - дорогой Александр Петрович (экс-глава Карелии Худилайнен), вы заставили всех недовольных пугаться собственной тени. Вы окружили прессу прокурорами, ФСБ , проверками, увольнениями. Это уберегло вас от президентского выговора и отставки?
И когда я наблюдаю, как губернаторская свита гоняется за неугодными редакторами, как смотрит на просвет газеты, как тратит кучу казенных денег на подобную ерунду.... Мне все это напоминает недовольного своей внешностью подростка, бьющего это вредное, это чернушное, это негодяйско-лживое зеркало.
И я часто думаю, разве государство не заинтересовано в чистке самого себя? Разве не понимают высокие чиновники, что без нормальной прессы наша страна обречена стать тем несчастным больным, которому вместо диагноза и лечения врачи рассказывают, как все хорошо?! Разве сама власть российская не заинтересована в объективной, качественной информации, хотя бы для того, чтобы видеть - куда на самом деле двигается страна?!
Ведь обратная связь с обществом - не роскошь, не красивое украшение, не прекраснодушная «маниловщина». Это фундаментальное, техническое условие для нормального развития.
Разве это чиновники не понимают?! Похоже, что нет!
Времена пришли другие. Теперь новые правила игры.
Государство, по сути, само начало уничтожать независимую прессу, для начала лишив ее льгот. В Москве первыми начали создавать государственные медиа-гиганты, «зачищающие» и «осветляющие» рынок. Этот опыт, конечно, был подхвачен регионами, где процесс избавления от независимых СМИ уже подходит к концу.
В объективной информации не заинтересован никто. Потому что если раньше условный губернатор, читая условную «КП », вызывал к себе зама, и ворчал: «ну вот твои болваны опять напортачили, «Комсомолка» пишет - крыши не отремонтированы. Иди разберись.» То теперь зам бодро отвечает: «Вранье. Все с крышами в порядке. Это информационная война. Я уже докладывал, Иван Иванович, что на вас идет разнузданная атака через прессу, которая финансируется...»
Тут Иван Иванович пугается и отстегивает, конечно, деньги на контр-атаку.
И это стало в России таким общим местом, что у каждой мало-мальской госконторы, корпорации, администрации плодятся департаменты по PR, управления по СМИ, и тысячи сумароковых, профессионально рассказывающих встревоженным губерам о ситуации на информационном фронте. Сколько атак отбито, сколько лазутчиков взято в плен, и сколько еще денег надо бросить на защиту от врагов.
И в этом информационном разврате, где в каждой заметке мерещится «заказуха», появление Евгении Острой и ее «Иртышской правды» - стало шоком. Система просто не поняла, что это? И сожрала маленькую честную газетку, по какой-то случайности сохранившуюся в этом грязном болоте СМИ.
Хотя на самом деле, такие редактора, как Евгения Острая, стране очень нужны.
Редакция «Комсомольской правды» официально предлагает Евгении работу. С искренней надеждой, что Острая принесет читателям «КП» ту пользу, которой испугались в Омске.
В последнее время — с приходом нового начальника Главного управления по информационной политике (ГУИП) Станислава Сумарокова она сильно изменилась. Первым шагом нового куратора омских медиа стала замена пяти главредов районных газет. Формально это — не увольнение, с ними, говорит Сумароков, просто не продлили контракты на следующий год. «Все кадровые решения, — сказал он сайту БК 55, — были приняты, исходя из соответствия сотрудников новым компетенциям, их способности решать задачи, которые я ставлю сейчас».
В число тех, кто, по его мнению, некомпетентен, попала редактор газеты Большереченского района Евгения Острая. «За 4 года ее руководства, — пишут коллеги в упомянутом обращении, — объем розничных продаж «Нашей иртышской правды» увеличен в 4 раза. Каждый год коллектив в полном составе становится лауреатом областного конкурса журналистского мастерства», а сама Евгения — лауреат аналогичного конкурса всероссийского. В прошлом году большереченская «районка» получила диплом конкурса «10 лучших газет России».
Кроме того, это издание на 70% самоокупаемо. Выше этот показатель только у «Тарского Прииртышья», чей редактор Ирина Мезенина тоже не соответствует «новым компетенциям». В чем они заключаются, начальник ГУИП не пояснил. Но из его комментариев можно понять, что главная добродетель СМИ — лояльность: «Государственное издание должно адекватно отражать реальную обстановку. Нельзя все рисовать черным, есть ведь и другие краски. Людям требуются положительные ориентиры». Похоже, г-н Сумароков большереченской газеты не читал: разных красок в ней предостаточно.
Губернатор Виктор Назаров, вступая в эту должность 4,5 года назад, ставил перед омскими СМИ основные задачи несколько иначе: «нужно преодолеть пропасть между властью и населением», «только с помощью независимых СМИ власть может выстроить конструктивный диалог с обществом», «СМИ должны рассказывать правду, пусть даже горькую: искажения, политические заказы недопустимы» и пр.
Омские журналисты поверили губернатору и олицетворяемой им региональной власти на слово. «В список «некомпетентных», — пишут большереченцы, — Евгения Острая попала за методичное отстаивание прав граждан. В частности, за серию публикаций «Тепло ли детсадовцам, когда школа на замке?» — о том, как школы и детские сады района, переведенные на «пилотный» способ отопления — сырые дрова уже в марте 2015 года завершили отопительный сезон». Тогдашний начальник ГУИП Сергей Корабельников, прочитав в «районке» серию статей по этой теме, «обратился лично к Елене Острой с просьбой объехать все проблемные дома и дать заключение о реальном положении, что помогло избежать чрезвычайной ситуации. Губернатор Виктор Назаров сказал тогда главе района Василию Майстепанову «Ставить над людьми эксперименты нельзя!».
В итоге компетентный глава был в ноябре 2015 избран по новым правилам, то есть, по сути, назначен, а редактора «районки», попавшей в число лучших российских газет, лишили доверия.
Был назначен «по-тихому» новый глава и в Таре. Зав. отделом газеты «Тарское Прииртышье» Андрей Курников пишет ВКонтакте: «Слухи о возможной смене редактора пошли сразу после смены районной власти, то есть ещё с конца прошлого года. За прошедший год районное руководство было особо недовольно несколькими материалами: 1. Первой полосой от 26 ноября 2015. Передовица была отдана собаководам, решившим сделать первую в Таре дрессировочную площадку, а не новому главе, который вступил в должность. Материал о вступлении в должность вышел на третьей полосе. Заголовок «Собакам выделили место» кто-то принял на свой счёт. И это не шутка. 2. Передовица от 11 февраля 2016-го. Тут всё понятно: митинг тарчан по поводу роста тарифов, красные флаги — митинг был организован КПРФ. 3. Передовица от 28 июля 2016-го. Номер, вышедший накануне Дня города. Претензия — на первой полосе какие-то развалины. Для тех, кто не в курсе: это единственный в Таре деревянный дом с мезонином, построен в конце XIX века. Состояние, близкое к аварийному. 4. И — в том же номере — опрос уехавших тарчан об отношении к малой родине и мотивах поиска лучшей жизни».
По перечисленным причинам, считают тарские журналисты, руководство ГУИП отказалось пролонгировать контракт с главредом Ириной Мезениной.
По схожим мотивам отправляются в отставку руководители газет еще трех районов — Калачинского, Оконешниковского, Кормиловского.
В Омске четыре отправленных властями в отставку экс-редактора районных газет подали в суд на работодателя – Главное управление информационной политики Омской области. Они говорят о цензуре и требуют признать незаконными не только сами увольнения, но и контракты, по которым работали.
В конце прошлого года в отставку омские власти отправили сразу четырех главных редакторов районных изданий из 32. Глава Главного управления информационной политики Омской области Станислав Сумароков эту череду отставок объяснил в прессе так: "У них закончились контракты. К ряду сотрудников я присматривался, но они не смогли развеять сомнения. На вакантные места будет объявлен конкурс".
– Контракты закончились у всех, но уволили только нас, – Виктор Сидоренко , редактор Ihre Zeitung ("Ваша газета") Азовского немецкого национального района, теребит седые усы. – Я спросил Сумарокова: что я вам не сделал? Он отвернулся и пожал плечами. У меня не было ни финансовых, ни трудовых нарушений, тираж поднял в пять раз. Никаких объяснений по поводу увольнения не дали, просто прислали уведомление. Я 48 лет в журналистике, из породы казаков, крепкий. Но нельзя людей увольнять, как собачонок!
Жена Сидоренко оказалась менее крепкой: услышав известие, схватилась за сердце – инфаркт. Никому из уволенных ничего не объяснили. Ирина Мезенина , редактор "Тарского Прииртышья", узнала, что контракт расторгнут, перед сдачей номера в печать, и доделывала его на другой день, уже неработающая в редакции. Потому что "газета не виновата, а люди бы не поняли, впервые за 100 лет не получив ее в срок".
Позже, по просьбе СМИ Сумароков озвучил еще одну причину отставок: "Все кадровые решения были приняты, исходя из соответствия сотрудников новым компетенциям, их способности решать задачи, которые я сейчас ставлю".
Каких именно компетенций им не хватало, журналисты не поняли. Самый молодой редактор, 33-летняя Евгения Острая руководила Большереченской "Нашей Иртышской правдой", в 2014 году получившей диплом Союза журналистов в номинации "Десять лучших газет России" с формулировкой "за развитие содержательной модели". Азовская Ihre Zeitung была популярна даже в Германии, среди переселенцев из области. "Тарское Прииртышье" шесть раз становилось лауреатом межрегионального конкурса профмастерства "Сибирь – территория надежд". Оконешниковская районка "За урожай" побеждала в областных конкурсах. Все четыре издания – одни из самых стабильных по доходам, хотя областное финансирование составляло от 20 процентов в бюджете Большереченской газеты до 40 в Оконешниковской. Муниципальная власть средств вообще не выделяла. Зарабатывали издания сами – районы не самые бедные. Бюджетных денег хватало только на печать и зарплату сотрудникам в размере минималки. Получали сотрудники больше – благодаря стимулирующим добавкам из денег, которые изданиям удавалось самостоятельно заработать на местном рекламном рынке.
– Стимулирующие добавки распределяло управление из того, что мы сами заработали, – объясняетСидоренко. – Азов недалеко от города, район как-то развивается. За прошлый год наработали на 3 миллиона. А Усть-Ишим, к примеру, нищий, дальний, там и сидят на окладе. Мне часто урезали стимулирующие на 5-10 процентов. Неугодный – не простили мне первого суда.
Тогда, в конце 2012 года ГУИП тоже внезапно расторгло контракт с Сидоренко. Тоже без объяснения причин, хотя Виктор Иванович догадывается, "за что" – отказывался публиковать предвыборную "липу" от нового кандидата на пост руководителя района Виктора Сабельфельда. Суд восстановил тогда Сидоренко на работе – по закону "Об основных гарантиях избирательных прав", журналиста, освещавшего выборы, нельзя увольнять в течение года по инициативе работодателя. Сейчас он подал иск в надежде, что выборы депутатов, состоявшиеся 18 сентября 2016 года, тоже будут учтены. Но главное в другом.
Что такое лояльность? Шкала какая-то должна быть? Или просто нужно знать, сколько приседаний сделать перед начальством? Это цензура в чистом виде
– До 2010 года наши трудовые договоры были бессрочными, – говорит Леонид Евсеев , руководитель общественной организации "Совет редакторов районных газет Омской области". – Но потом редакторов всех 32 районок стали переводить на срочные контракты, не расторгнув прежние. Сначала их заключали на пять лет, потом на три, теперь на год. Мы люди зависимые, не хотелось в суд. Хотя вопросы работодателю задавали. Сначала нам объясняли, что это типовой договор, действующий во всех бюджетных учреждениях области. Почему тогда срочные контракты не заключаются со всеми их руководителями, не говоря про министров? Ведь мы в одном правовом поле? Конечно, легче уволить человека, когда у него договор на год. Ясно, что это просто орудие управления. А дальше что, крепостное право? В документе, присланном из управления в сентябре 2016-го, появился термин "лояльность". На совещании нам объявили, что существует список нелояльных, которые попадают в зону риска. Что такое лояльность? Шкала какая-то должна быть? Или просто нужно знать, сколько приседаний сделать перед начальством? Это цензура в чистом виде.
В озвученном "списке нелояльных" изначально были шестеро. За двоих заступились главы районов, к тому же они, как говорят коллеги, "съездили на поклон". Четверо кланяться не захотели. Виктор Сидоренко давно известен управлению своей несгибаемостью: бывший глава Азовского района, осужденный в конце прошлого года за превышение должностных полномочий, не раз на него жаловался.
– Да не катил я на него бочку! – сердится Сидоренко. – Есть решение райсовета – опубликую, по нему и так все понятно становится про происходящее в районе. Четыре раза в арбитражном суде администрация района судилась с газетой, мы все процессы выиграли. Управлению надо, чтоб все тихо-мирно было, еще прошлый начальник советовал подружиться. А как я могу подружится с человеком, которого не считаю честным? Что мне люди скажут? Для меня честь и достоинство – не пустые слова.
В конце прошлого года глава Азово Виктор Сабельфельд осужден за превышение должностных полномочий. Теперь районом правит другой – уже назначенный глава. Но осадочек у властей, видимо, остался. Так же, как остался он от прежнего – легендарного – редактора "Тарского Прииртышья" Сергея Мальгавко , за 10 лет работы сделавшего районку самоокупаемой, что в России огромная редкость. В 2010 году Мальгавка уволился "в знак протеста против цензуры областного правительства" и "дубовой" пропаганды деятельности облправительства и губернатора Омской области, которая стала навязываться в приказном порядке: "Дело дошло до цензуры, когда главное управление требует от редактора предоставления по электронной почте сверстанных полос на вычитку и правку", – заявил тогда в открытом письме Сергей Мальгавко.
Дело дошло до цензуры, когда главное управление требует от редактора предоставления по электронной почте сверстанных полос на вычитку и правку
Назначенная властями после него редактор продержалась недолго – коллектив, привыкший к "демократии", устроил ей бойкот, заставив правительство поставить редактором человека, которую журналисты считали "своей": Ирину Мезенину, 20 лет работавшую в редакции. Ирина, по собственному признанию, старалась ни с кем не ссориться. Но не получалось – газета продолжала традиции: писала об исчезнувших деревнях, об отсутствии дорог, о проблемах с транспортом. Больше того, редактор позволяла себе на первую полосу ставить не властные лица, а… собачьи. За заголовок передовицы "Собакам нашли место" в номере, содержавшем сугубо положительную информацию, в том числе и о действиях администрации района, она была вызвана туда на ковер и "допрошена с пристрастием": кого имела в виду?
Евгению Острую, редактора большереченской "Нашей Иртышской правды" примерно по тому же поводу терзало местное сельхозуправление, только в ее случае это были цыплята… Свою фамилию молодой редактор оправдывала. Газета была острой, глава Большеречья тоже на нее жаловался, хотя открытой конфронтации, по словам Евгении, не было:
– Мы не главу района критиковали, мы пытались достучаться до областной власти. Нам тут видны проблемы, которых, наверное, нет в отчетах. Часто срабатывало. Знаете, за что газета получала награды, в том числе и от ГУИП? За спасение деревенской школы от закрытия, за тепло, которое наконец дали детсаду, за внимание к одиночеству инвалидов, за живые репортажи с полей! Награждали, но при этом каждый новый начальник управления предупреждал, что эта реалистичная картина мира может плохо для меня кончиться! Но это районка, здесь не спрячешься. Каждый может встретить на улице: "Почему ты врешь?" Я сразу для себя решила, что буду писать честно, не игнорируя жалобы и просьбы людей.
Евгения приехала работать в Большеречье из города, когда "власть переменилась": в 2012-м после 20-летнего правления Леонида Полежаева пришел новый губернатор Виктор Назаров. Казалось, дышать будет легче: "Никто уже не требовал запоминать, на какую сторону пробор у губернатора". Читатели стали писать-звонить в газету, тираж поднялся, 4500 номеров разлетались влет. Точнее, доставлялись: журналисты работали и распространителями. В редакции было всего шесть человек, и никто не занимал одну должность, как во всех районках. Редактор – обычно мастер на все руки: корреспондент, верстальщик, ответственный секретарь. Сайт газеты появился в интернете, и о проблемах Большеречья – родины нынешнего губернатора Назарова – стало известно слишком многим.
И тут выяснилось, что Евгения ошиблась – власть не переменилась. Просто у губернатора теперь кепка вместо пробора. Самое удивительное, что в разряд "нелояльных" попали и "беззубые" районки, дружившие со всеми властями: Калачинская, Кормиловская, Оконешниковская. Объединяет их, впрочем, еще одно: это округ, по которому в третий раз баллотировался в депутаты Заксобрания бизнесмен Хабулда Шушубаев. Сразу после победы он пошел под суд, который обвиняет его в растрате, мошенничестве, незаконном получении кредита, все в крупных размерах. Районки настолько привыкли славить, что не смогли написать ничего разоблачительного. А надо было. За эту провинность троих редакторов попугали, но двоих не уволили – за них заступились главы районов. А редактора "За урожай" из Оконешниково Светлану Шалашову с должности все же сняли, позволив остаться ответственным секретарем. Она подала в суд последней, требуя признать еще и незаконность срочного контракта. Восстанавливаться в прежней должности, впрочем уже и не очень, по ее словам хочет – устраивает нынешняя работа.
А у троих самых "нелояльных" редакторов другой работы нет. Пенсионер Сидоренко надеется победить в судах: с больной женой на руках, без адвоката, по старинке веря, что "справедливость все равно в конце концов восторжествует". Острая, мать двоих детей и плательщица ипотеки – жилье редакторам в районах не предоставляют, – ищет работу в другом регионе. Мезенина ждет пособие по безработице – 5600 рублей, волнуясь, дадут ли сумму в полном объеме или будут какие-то вычеты:
– Вакансий в районе нет. Ищу, но образование, культура тоже сокращаются, даже техничкой не могу устроиться.
Сейчас редактирует "Тарское Прииртышье" руководитель местного исполкома "Единой России", до сих пор никак на журналистской ниве не отличившаяся. Конкурса, обещанного начальником ГУИП на вакантные места, не было.
– Плохо с журналистскими кадрами в районе, – вздыхает Ирина Мезенина. – Кто поедет за 300 километров без жилья? Наоборот, уезжают. Я сама искала замену уехавшему корреспонденту полтора года.
В поддержку редакторов выступил секретарь СЖР Владимир Касютин , заявив, что увольнять их не нужно, даже если они не нравятся властям. Начальник ГУИП Сумароков, фамилия которого в принципе неважна – руководители меняются уже пятый год подряд, – по-прежнему настаивает на том, что вопрос только в контракте и "компетенциях":
– Профессионализм – важная составляющая работы редактора, но только одна из них. У районных газет как бы три учредителя – коллектив редакции, администрация района, управление информационной политики областного правительства. И здесь важно учитывать все пожелания…
Председатель Омского СЖ Татьяна Бессонова заявлений не делает, на процессы коллег не ходит. От имени журналистского сообщества в поддержку коллег выступает Леонид Евсеев, сам редактор районки:
– Все делают вид, что вопрос только в контракте, – возмущается он. – А ведь это далеко не так. Что такое заключить договор с редактором на один год? Он стопроцентно будет думать не о качестве газеты, а о том, как удержаться на месте. Это продуманная политика. Не надо подстраивать законы под цели чиновников. Есть живая журналистика, люди, которых невозможно втиснуть в их прокрустово ложе.
Коллектив "Нашей Иртышской правды", публично объявивший, что последует за своим редактором, "поскольку не считает возможным…разделять иные идеалы", после встречи в областном правительстве дружно вышел на работу. Для сельского журналиста, потерявшего работу, выход один – переезд. И даже не в Омск, где работы не найти.
Евгения Острая зарегистрировала свое издание, но две газеты бедный район, скорее всего, не потянет. Виктору Сидоренко за день до предварительного заседания суда по телефону угрожали убийством, сейчас с этим разбирается полиция. А новый редактор Ihre Zeitung Ольга Данилочкина , прежде бывшая здесь же корреспондентом, теперь во всем поддерживает ГУИП.
– Не боитесь, что вас тоже попросят из газеты, если чем-то не угодите? – спрашиваю нового редактора.
– Хочу работать. Все остальное – мышиная возня, – отвечает Ольга, начинавшая свой профессиональный путь еще в начале этого века в одной из первых тогдашних независимых омских газет. Теперь таких – независимых изданий в Омской области уже почти, кажется, и не осталось.